Иногда от
коллег доводиться услышать восхищенную оценку полевого исследования в котором
они принимали участие : «Это было не
исследование, а просто песня. Было трудно, но интересно, все время была
какая-то интрига, творческая атмосфера сохранялась от начала и до конца …. Жалею,
что оно закончилось ».
Похожие
восклицания можно услышать в адрес не только исследовательских проектов, но и
многих других видов деятельности, которые захватывают, создают приподнятое
настроение и т.п. Сравнение социологического исследования с музыкальным
произведением, гармонией звука и ритма всегда казалось мне метафорой, пока я не
столкнулся с взглядом на свое
исследование через призму
профессиональных знаний музыканта, т.е.
с тем, что мы называем междисциплинарным подходом.
Продуктивность
междисциплинарного подхода в социологических исследованиях во многом
определяется возможностью взглянуть на предмет исследования или применяемый
метод с иных оснований, а также смелостью
исследователя в попытках использовать на своем «поле» традиционные для других
дисциплин способы решения стоящих задач рутинного или творческого характера.
Обычно при междисциплинарном подходе обращают внимание на смежные дисциплины. В
социологии – это экономика, психология, антропология, история, география,
философия и, конечно, математика, без которой не может обойтись процесс формализации
методик научных и прикладных исследований.
Однако, если исходить из идеи, что законы научного
мышления и творчества универсальны, то
мы можем найти ответы на свои вопросы в таких сферах человеческой деятельности,
которые смежными с социологией назвать трудно. Например, это музыка.
Говорят, что
случайности не случайны. В ходе подготовки полевых исследователей в рамках
«Школы-студии исследователя-качественника » при ЦПСО при ИС РАН и программы
«Практикум полевого исследователя: качественные методы» в МВШСЭН было
обнаружено, что продуктивность
качественного исследования находится в определенной зависимости от наличия или
отсутствия определенных элементов в программе
исследования и процессе ее реализации.
Дело в том, что в качественном исследовании, программа которого состоит
из основной идеи (что изучается и зачем это изучается), ключевого
исследовательского вопроса и гипотез, выборки (кто нужен для ответа на
вопросы), инструментария ( каким
способом будет получены данные) и схем обработки и анализа, развивается и
меняется в процессе исследования. Соответственно дизайн исследования может
существенно измениться, а значит ключевые исследовательские вопросы и гипотезы,
выборка и инструмент могут изменить свою форму и содержание. Однако, если форма
программы исследования имеет определенный набор связанных между собой элементов
и выдерживает последовательность необходимых циклов, то по ходу полевой работы
появляется интрига и драматизм, интерес
и увлекательность процесса исследования для его участников сохраниться, а
значит риск получения банальных выводов и тривиальных интерпретаций полученных
данных существенно снизиться.
Поясню, на
конкретном и недавнем примере. В течение пяти месяцев 2013 г. в рамках «Практикума полевого исследователя» в
МВШСЭН проводилось исследование этнических
границ трудовых мигрантов в Москве, а предметнее, изучались социальные
механизмы формирования сообществ мигрантов из Закавказья и Средней Азии и роль
в этом процессе этнических кафе[1]. Исследование складывалось весьма драматично из-за
сложностей методологического характера выбора теоретических рамок для
определения этнических .границ, проблем
с выборкой, инструментами наблюдения и
интервьюирования, отсутствием
достоверной статистики по миграции,
барьерами опасений и подозрительности у респондентов к исследователям, в
том числе проблемами связанные с гендером исследователей и респондентов, недостатком
опыта полевых исследований у большинства участников, технических накладок,
дефицита времени и т.п.
Короче, я бы не назвал это исследование
«песней». Однако, большинство участников не потеряли интерес к полевым
исследованиям и к данной теме. По
свидетельству экспертов, был собран ценные первичные данные, разработан
инструментарий для исследования этнических границ и проведены успешные
презентации результатов исследования на научных конференциях и в публикациях,
написаны интересные магистерские диссертации и эссе.
Благодаря
методу «длинного стола» большая часть
исследовательского процесса была отрефлексирована его участниками в полевых
дневниках, отражена в протоколах встреч рабочей группы и написанных
магистрантами (участниками проекта) МВШСЭН эссе по результатам исследования. Об этом опыте мне
довелось рассказать профессиональному музыканту, который неожиданно отметил,
что ничего удивительного нет, т.к. то, как развивалось наше исследование, напоминает ему известную в мире музыки
сонатную форму, которая сохраняет свою актуальность последние триста лет. И что
все гении музыки использовали ее в своих сонатах и симфониях. Даже такие
новаторы в муз языке, как Стравинский, Шнитке,
Прокофьев и Шестокович. Почитав
рекомендованную им литературу, я подумал, что действительно, определенное
сходство есть. Более того, там дается
ответ на вопрос, чем определяется результат удачного «поворота темы» в качественном исследовании, который
случается довольно часто и последствия которого предсказать невозможно..
Сразу
замечу, что, не будучи музыкантом, я должен
заранее извиниться за вольную
интерпретацию музыкальной терминологии, но на то и существует междисциплинарный подход,
чтобы попытаться использовать наработки иных дисциплин в своей работе. Например,
аналитическая и методическая триангуляция в социологию пришла из геофизики и т.д.
Сонатная
форма, как я сумел понять, имеет четыре
раздела: экспозиция, разработка, реприза и кода. Экспозицию в
исследовании можно сравнить с главной идей нашего проекта, которая включает в себя мигрантские сообщества («главная тема», если
брать аналог в музыкальном произведении), этнические кафе, как место где должны
собираться мигрантские сообщества ( «побочная партия» в сонатной форме), связи и отношения, которые приводят мигрантов
в этнические кафе ( «связующая партия») и , наконец, встреча мигрантов в кафе и
способы их коммуникации между собой, которые формируют и поддерживают
сообщество («заключительная партия»).
В этом
контексте смысл экспозиции в том, что еще мы еще только предполагаем, что
мигранты собираются в кафе не только,
чтобы утолить голод привычной пищей, но и пообщаться. Т.е. наши первичные гипотезы
по объяснению механизма формирования сообществ мигратнтов экспонированы. Никто из участников
исследования еще не видел мигрантов в кафе, которых можно назвать сообществом.
Мы только собираемся пойти и увидеть это сообщество. Для этого мы разрабатываем
планы посещения кафе, договариваемся с их владельцами, продумываем способы
налаживания контактов с представителями иных культур.
Почему у нас вообще
возникли проблемы в изучении этой темы,
в чем состоит интрига исследования? Потому что по нашему исходному предположению
мигрантские сообщества должны
формироваться в кафе, наряду с традиционными, в нашем понимании, «точками
сборки» или «сетевыми узлами» как мечеть или рынок (базар). Таким образом, необходимость
(мотивированность) мигрантов собираться в кафе как центре этнической
идентификации и экзистенциальных смыслов пребывания на чужбине - это и есть аналог возникновения сонатной формы в музыке. Она появляется тогда, «когда проект отделен от реализации», а в
нашем случае, когда еще не реализована
потребность мигрантов стать частью сообщества.
Теперь
согласно сонатной форме надо перейти к «разработке», т.е. реализации программы
исследования. Это значит, что мы планируем выборку, создаем инструментарий исследования,
намечаем выходы в поле и стараемся предусмотреть все барьеры и препятствия. Но в реальном поле возникают препятствия,
которые мы не смогли предусмотреть. В данном исследовании – это БИЗНЕС, который
руководствуется моралью рентабельности и производительности, максимизирует не
социальную полезность для национальной диаспоры, а прибыль для владельца
заведения. Он не имеет национальности и если
не видит для себя выгоды, то будет всячески препятствовать ВСТРЕЧИ мигрантов в кафе. Кроме него, есть еще ряд
факторов (политических, религиозных, психологических), которые создают
драматизм исследования. В сонатной
форме это называется «реприза», когда главная и побочная тема оказываются в
одной тональности.
В нашем
случае, «побочной темой» является само этническое кафе, которое первоначально
рассматривалась как удобное место для наблюдения за поведением мигрантов
«естественных условиях» и одним из узловых точек формирования сообщества. Но в
процессе полевой работы она становиться столь же значимой (доминирующей), как и
главная тема «мигрантского сообщества». Это значит, что мы должны досконально разбираться в том, что
делает кафе «этническим», что там происходит для «своих и чужих», как
организован «кафешный» бизнес, по каким ценовым, географическим и прочим
критериям кафе разбиваются на кластеры, и каковы особенности каждого их них.
Т.е. собственно первоначальная тема формирования мигратнского сообщества в
Москве перестает доминировать над темой «этническое кафе», они становятся равнозначны. Потому что, не понимая социального,
а точнее сказать «бизнес-контекста» организации кафе и организации повседневной
жизни мигранта, невозможно правильно интерпретировать происходящее в торговом
зале кафе и увидеть признаки сообщества. Например, непонятны будут действия
«фейс-контроля» «этнического кафе» или ресторана, которые могут не пускать
представителей своего же «этноса» или как возможно проведение азербайджанских
праздничных мероприятий в армянском кафе, если болезненная память о карабахском
конфликте продолжает влиять на отношения
между этими народами.
Это очень важно для продуктивности
исследовательской группы, т.к. позволяет вернуться к главной теме на другом
уровне, посмотреть на нее с т.з других факторов, найти взаимосвязи, которые
были ранее незаметны. Это служит платформой для начала новой «разработки»,
которую можно сравнить с мозговым штурмом или методами работы креативной группы исследователей над темой.
И действительно, самые интересные вещи в нашем проекте
возникали при групповой работе «длинного стола», когда значимость обсуждения механизмов организации
этнических кафе сравнивалась с механизмом формирования этнических сообществ.
Так появились «индикаторы этничности кафе», карта географических локаций кафе,
наложенная на карту расположения станций метро, идея «стола-мембраны» внутри кафе и др.
В это связи становится понятна «могучая
формула» музыкального сочинительства и мышления в целом, которую я вычитал в интересной
книге музыковеда М. Казиника «Тайны гениев»: « Если побочная партия не доминирует- нельзя
разрабатывать»
Из этого следует
важный вывод для организации полевого исследования. Для продуктивной креативной
работы группы полевых исследователей, в частности, методом «длинного стола», иногда стоит добиваться, чтобы возникающие в процессе полевой работы
«побочные темы» приобретали, хотя бы на время,
равный статус с главной темой
исследования. А мы часто обрываем процесс разработки такой «побочной
темы», говорим себе и друг другу, что это «уводит нас в сторону от цели
проекта», что это неоправданная трата сил и времени, которая «ничего не даст в
результате», что «мы не понимаем, чем занимаемся». Хотя часто невозможно
заранее представить какие перспективы для исследования таит углубление в «новый
поворот». Но, если анализ причин такого поворота говорит о его необходимости,
то, мне кажется, можно довериться проверенной временем «сонатной форме» организации
исследования и начинать разработку «побочной темы».
[1] Курс «Качественные методы
исследования» Центра социологического и
политологического образования при ИС РАН
(руководитель центра С.Е. Кухтерин), факультет социологии Московской
высшей школы социальных и экономических наук («Шанинка»), декан ф-та
Д,М, Рагозин
Ведуший практикума
- автор данного текста, «тематический» руководитель исследования – Е.Варшавер
